В пятницу, 14 февраля, мэрия объявила о создании рабочей группы, которая «разработает эффективные решения для улучшения территории» садов за ДДюТ. В её состав включили сооснователя ВБ Артёма Чернея, главного садовника Владимира Ирину Кузьменко, экоактивистку Надежду Обловацкую, члена городской комиссии по охране зелёных насаждений Светлану Давыдову. Кого ещё — мы не знаем. Первая встреча запланирована на конец месяца. Надеемся, к тому времени в садах ещё будет, что улучшать.
Убеждены, что информация о решениях и дискуссиях рабочей группы должна быть публичной. Поэтому считаем нужным заранее обозначить свою позицию по будущему парка. Она не такая радужная, как в августе 2020-го, когда бюро «Реформа» приступало к разработке концепции благоустройства садов. Тогда мы мечтали о деревянных набережных, первой в городе водной детской площадке, башне вроде Camp Adventure Tower из датского леса Гизельфельд и павильоне а-ля мост-музей The Twist с видом на пруды.
За четыре с половиной года наши идеи не устарели, зато контекст изменился. Концепция «Реформы» забыта. Проект благоустройства, разработанный на её основе, отправлен на дальнюю полку. Экоактивисты и СМИ ищут поддержки у прокуратуры, а администрация продвигает нарратив о зарослях самосева, которые не представляют никакой культурной, исторической и биологической ценности. Сегодня будущее парка в долине Лыбеди зависит не от конкретных архитектурных решений, а от базовых настроек.
Название
Мы привыкли именовать территорию за ДДюТ «старыми садами». Экзоним отсылает к послевоенному периоду городской жизни, который пока ещё свеж в коллективной памяти и оттого ощущается намного более важным, чем вся предыдущая история. Однако разговорное, «народное» название сейчас скорее играет против места, потому обесценивает его значимость, создаёт благодатную почву для манипуляций и предоставляет аргументы приверженцам радикальных преобразований.
Слово «старые» усиливает ощущение заброшенности, покинутости, забытости. Оно подсознательно вызывает потребность в обновлении, словно подчёркивая, что место будто бы отжило своё. Определение «сады» даёт все основания утверждать, что никаких садов давно нет, что все деревья давно состарились, высохли, сломались. Отчасти это правда. Но далее обычно следует вывод, что с территорией можно поступить так, как принято в сельском хозяйстве — расчистить и создать «правильный» парк с нуля.
Называть местность за ДДюТ «парком», впрочем, тоже не совсем корректно. В советские годы вместо садов действительно хотели разбить парк. Слово прижилось, мы продолжаем использовать его по инерции, однако чёткого юридического статуса место не получило. Несоблюдение бюрократических формальностей порождает удобную риторику: территории как таковой не существует, есть лишь заросли, мусор и стихийное запустение, а настоящий парк ещё только предстоит создать.
Таким образом, акцент дискуссии неизбежно смещается с вопроса сохранения территории на её текущее состояние. Администрация и её сторонники говорят не об исторической и природной ценности, а о захламлённости, отсутствии освещения и благоустройства. Создаются удобные противопоставления: «Вы хотите, чтобы за ДДюТ обитали наркоманы и крысы?» или «Вы готовы отпустить сюда своих детей?». Это снижает значимость локации и делает позицию власти — снести всё и «сделать нормально» — убедительнее.
Позиционирование
Нет никаких сомнений: территория за ДДюТ нуждается в благоустройстве. Освещение, удобные дорожки, системы безопасности, зоны отдыха и досуга, возможность взаимодействовать с водой — всё это важно. Но и уникальные черты места терять нельзя. Долгие годы локация оставалась без внимания, благодаря чему там сложился самобытный ландшафт, в котором удивительным образом переплелись тысячелетняя история, разнообразные экосистемы и культурные смыслы.
Кажется невероятным, что в центре города произрастают два краснокнижных растения. Их следует сохранять и приумножать, а не пересаживать. Ареалы обитания головача гигантского и колокольчика широколистного — фишка местности, фактор, который может привлечь горожан, туристов, учёных; послужит позитивным инфоповодом. Сравните потенциальные заголовки: «При создании парка уничтожили краснокнижные растения» и «При создании парка сохранили краснокнижные растения».
Администрация, как мы уже писали выше, оправдывает вырубки нарративом о самосеве, которые не представляет ценности: мол, само по себе ничего важного и полезного не вырастет. Разумеется, это не так. С тем же успехом можно рассуждать про тайгу — тоже ведь «самосев»! Заросли за ДДюТ стали домом для насекомых, птиц, животных. Не будет кустов — центр города останется без соловьиных трелей, важнейшей точка притяжения парка. Стоит ли она пары квадратных метров брусчатки?.. Для нас ответ очевиден.
История локации так же как стара, как и история всего города. Каскад прудов — это всё, что осталось сегодня от реки Лыбеди, одной из естественных границ средневекового Владимира. Отношение к воде — это вопрос выбора. Кто-то видит в ней вонючие стоки, а кто-то — машину времени. Многие бренды, города и страны умышленно состаривают себя, придумывают легенды, чтобы создать добавленную стоимость. Владимиру не нужно ничего выдумывать, а научиться работать со своим прошлым не помешало бы.
План развития
Человек не мыслит границами кадастровых карт и системами координат. Пространство между Октябрьским проспектом, улицей Мира, ДДюТ и улицей Стрелецкой в нашем сознании — единое целое. Треугольник через дорогу от патриотического сквера (его иногда называют «красным углом»), где сейчас дозволено строить торговые объекты — это неотъемлемая часть местности, известной как «старые сады». Как следствие, происходящее там напрямую связано с парком.
Дополнительную неразбериху вносят разные контракты на разные виды работ, которые то заключают, то расторгают, то снова заключают, то ставят на паузу. Отсутствие скоординированного плана приводит к печальным последствиям: экономическим (проекты требуют немалых финансовых затрат), социальным (власти не дают внятных объяснений своим действиям, провоцируя конфликты с общественностью), градостроительным (несогласованность работ затрудняет комплексное развитие территорий) и другим.
Чтобы избежать хаоса, нужен последовательный план действий. Основа в виде концепции «Реформы» уже есть. Первый шаг — глубокое исследование: анализ текущего состояния территории, изучение потребностей горожан, флоры и фауны. Затем — детальное проектирование: какие зоны благоустроить, какие сохранить, какие — бережно интегрировать в обновлённое пространство. Следом — согласование сроков и этапов работ, выбор подрядчиков, и только потом — строительство и контроль, а не вот это всё.
Парк в долине Лыбеди обязать быть гордостью Владимира и его достоянием.
Это первая публикация из цикла, который мы анонсировали после встречи мэра Дмитрия Наумова с горожанами 5 февраля. В следующий раз распишем принципы, из которых, по нашему мнению, следует исходить, рассуждая о благоустройства садов.
Фото Артёма Чернея / ВБ
